|  | Когда все рушится |  |
 | Для нас любой дискомфорт – это плохие новости. Но практики, или духовные воины, – люди, испытывающие определенную потребность познать истину, – воспринимают такие чувства, как разочарование, смущение, раздражение, огорчение, гнев, ревность и страх, как очень ясные указатели на то, что именно мешает нам двигаться по пути. Эти чувства помогают идти вперед, когда нам больше всего хочется все бросить и отступить. Они подобны посланникам, которые с пугающей ясностью показывают нам, где именно мы застряли и что тянет нас назад. Настоящий момент – это совершенный учитель, и, к счастью, он всегда с нами. |
| | Впервые я увидела Трунгпу Ринпоче на его встрече с четвероклассниками, которые задавали ему множество вопросов о детстве в Тибете и том, как он бежал от китайских коммунистов в Индию. Один мальчик спросил Ринпоче, испытывал ли тот когда нибудь страх. Чогьям Трунгпа ответил, что учитель заставлял его посещать пугающие места, например кладбища, и вообще работать с тем, что вызывало у него страх. Потом Ринпоче рассказал историю, как однажды он со своими помощниками приехал в монастырь, в котором до этого ни разу не был. Когда они подошли к воротам, то увидели большого сторожевого пса, с огромными клыками и красными глазами. Он яростно лаял и пытался освободиться от удерживающей его цепи. Казалось, пес отчаянно хочет накинуться на них. Ринпоче и его спутники миновали пса, сохраняя безопасную дистанцию, и вошли в ворота. Неожиданно цепь порвалась, и собака бросилась к ним. Помощники Ринпоче закричали и застыли на месте от ужаса. А он повернулся и побежал прямо на пса. Тот был так ошарашен, что поджал хвост и убежал прочь. |
| | Когда мне было десять лет, моя лучшая подруга стала страдать от кошмаров. Ей снилось, что она бежит в темноте через огромное здание, преследуемая ужасными чудовищами. Как только она добегала до двери и закрывала ее за собой, она слышала, как чудовища открывают ее. В конце концов она просыпалась в слезах и с криками о помощи.
Однажды мы сидели у нее на кухне и разговаривали про эти кошмары. Когда я ее спросила, как выглядят чудовища, она ответила, что не знает, потому что все время убегает от них. После моего вопроса она задумалась о том, что же это за существа. Ей стало интересно, похожи ли они на ведьм и есть ли у них ножи. Так что в следующий раз, когда ей приснился кошмар, она не стала убегать, а повернулась к ним лицом.
Это потребовало от нее невероятного мужества, ее сердце, казалось, вот вот выпрыгнет из груди, но она прислонилась спиной к стене и взглянула на чудовищ. Они остановились перед ней и стали прыгать, но ни один не подошел ближе. Их было всего пять, каждый был похож на какое то животное. Один из них был медведем, только вместо когтей у него были красные длинные ногти. У другого было четыре глаза. У третьего – рана на щеке. Когда она более внимательно взглянула на них, ее преследователи стали похожи на двумерные рисунки из комиксов. Потом они медленно растаяли. Моя подруга проснулась, и больше кошмары ей не снились.
В буддизме говорится о трех видах пробуждения: пробуждении от обычного сна, пробуждении в момент смерти от сна жизни, пробуждении в полное просветление от сна заблуждений. Когда мы умираем, мы воспринимаем это как пробуждение от очень долгого сна. Услышав об этом, я вспомнила кошмары своей подруги. И тогда же я вдруг поняла: если все это действительно лишь сон, то я могу прямо взглянуть на то, что пугает меня, а не убегать прочь. Это не всегда было легко, но в процессе я многое поняла о майтри.
Наши личные демоны приходят в разных обличьях. Мы переживаем их как стыд, ревность, отчужденность или гнев. Они – это все то, что заставляет нас чувствовать себя некомфортно и постоянно убегать прочь.
Мы спасаемся по разному: устраиваем истерику, что то говорим, хлопаем дверью, кого то бьем или швыряем кастрюлю, лишь бы не встречаться с тем, что творится в нашем сердце. Или же мы прячем чувства поглубже и как то притупляем боль. Мы можем провести всю жизнь, убегая от чудовищ нашего ума. |
| | Не причинять вред – значит не убивать, не воровать, не лгать, а также отказаться от агрессии – в словах, в действиях, в уме. Это основное буддийское учение об исцеляющей силе ненасилия. |
| | Нам может казаться, что мы должны каким то образом искоренить эти ощущения удовольствия и боли, утраты и приобретения, похвалы и порицания, славы и позора. Но гораздо более практичный подход – узнать их, увидеть, как они цепляют нас, окрашивают наше восприятие реальности, увидеть, что они по своей сути нематериальны. И тогда восемь мирских дхарм помогут нам стать более мудрыми, добрыми и удовлетворенными. |
| | Одно из классических буддийских учений о страхе и надежде говорит о восьми мирских дхармах. Они представляют собой четыре пары противоположностей – четыре вещи, которые нам нравятся и к которым мы привязаны, и четыре вещи, которые нам не нравятся и которых мы пытаемся избежать. Основной посыл таков: когда мы вовлечены в восемь мирских дхарм, мы страдаем.
Во первых, нам нравится удовольствие, мы привязаны к нему. И наоборот, нам не нравится боль. Во вторых, мы любим похвалу и привязаны к ней. Мы стараемся избегать критики и укоров. В третьих, нам нравится слава, но мы страшимся позора. В четвертых, мы любим приобретения, нам нравится получать желаемое. И нам не нравится терять то, чем мы обладаем.
Согласно этому очень простому учению, если мы погружаемся в эти четыре пары противоположностей – удовольствие и боль, утрату и приобретение, славу и позор, похвалу и порицание, – мы погружаемся в боль сансары.
Когда нам хорошо, мы думаем скорее о том, что нам нравится: похвале, приобретениях, удовольствии и славе. Когда мы испытываем дискомфорт, когда мы раздражены и недовольны происходящим, наши мысли и эмоции вращаются вокруг боли, утраты, позора и порицаний.
Возьмем для примера похвалу и порицание. Кто то говорит нам: «Ты старый». Если вдруг мы хотим быть старыми, то после этих слов мы чувствуем себя так, будто нас похвалили. Мы испытываем удовольствие, словно что то приобрели и добились славы. Но если мы одержимы тем, чтобы избавиться от морщин и сделать более четкой линию подбородка, то услышав в свой адрес «Ты старый», мы почувствуем себя оскорбленными. Нас только что попрекнули, и мы испытываем боль.
Даже не углубляясь в это учение, мы видим, что наш настрой часто связан с тем, как мы интерпретируем происходящее. Если мы внимательно посмотрим на перепады нашего настроения, то увидим, что у них всегда есть причина. Мы существуем внутри субъективной реальности, которая постоянно запускает наши эмоциональные реакции. Кто то говорит: «Ты старый», и вот мы уже входим в определенное состояние ума – мы или счастливы, или грустим, радуемся или злимся. А для другого этот же опыт может быть совершенно нейтральным.
Мы что то говорим, получаем письма, звоним по телефону, едим. Мы просыпаемся утром, открываем глаза, и весь день происходят какие то события, пока мы не ляжем спать. Но и сны наполнены событиями. Как мы реагируем на происходящее? Привязаны ли мы к определенным ощущениям? Отталкиваем ли мы другие? Как прочно мы висим на крючке восьми мирских дхарм?
Ирония в том, что мы сами придумываем восемь мирских дхарм в ответ на то, что происходит с нами. Сами по себе они не обладают материальной сущностью. Более того, мы и сами не столь уж нерушимые. Каждое мгновение мы воссоздаем свое представление о том, кто мы есть, и рефлекторно пытаемся защитить его. Но сама по себе эта концепция нашего «я» довольно спорная. Это все «много шума из ничего» – мы будто пытаемся ухватиться за исчезающую иллюзию.
Нам может казаться, что мы должны каким то образом искоренить эти ощущения удовольствия и боли, утраты и приобретения, похвалы и порицания, славы и позора. Но гораздо более практичный подход – узнать их, увидеть, как они цепляют нас, окрашивают наше восприятие реальности, увидеть, что они по своей сути нематериальны. И тогда восемь мирских дхарм помогут нам стать более мудрыми, добрыми и удовлетворенными. |
| | Мы часто слышим о страданиях сансары и также часто слышим об освобождении. Но едва ли кто то рассказывает нам, насколько это болезненный процесс – переход от первого состояния ко второму. Если мы хотим достигнуть освобождения, нам потребуется невероятная храбрость, поскольку мы кардинально меняем восприятие реальности. Это почти то же самое, что изменение ДНК. Мы перекраиваем шаблон поведения и мышления, причем не только свой личный, но заложенный в человеческой природе, ведь нам все время кажется, что мы могли бы достигнуть большего. У нас могли бы быть более белые зубы, лужайка без сорняков, жизнь без ссор, мир без неловкостей. Тогда мы были бы счастливы. Из за такого шаблона мышления мы постоянно испытываем неудовлетворенность и страдаем.
Мы не просто стремимся к лучшей жизни, мы уверены, что заслуживаем ее. Но такое убеждение заставляет нас страдать – нам всегда хочется большего.
У нас есть то, что было нам дано при рождении, а именно срединный путь – открытое состояние ума, в котором мы можем расслабиться, приняв даже неопределенность и противоречивость своего положения. Срединный путь – это открытая свободная дорога, но по ней трудно идти. Она усеяна зернами давних невротических привычек, свойственных каждому из нас. Когда нам одиноко, когда мы ощущаем безнадежность, нам хочется повернуть налево или направо. Мы не хотим оставаться на месте и ощущать то, что мы ощущаем. Но именно к этому нас призывает срединный путь. Он побуждает нас проявить смелость, которая присуща всем нам без исключения. |
| | Если мы хотим достигнуть освобождения, нам потребуется невероятная храбрость, поскольку мы кардинально меняем восприятие реальности. |
| | Распознавайте непостоянство, страдание и бессамостность в повседневной жизни и следите за своими реакциями. Познайте спокойствие на собственном опыте, и вы поймете, правда ли это, что наша изначальная природа всегда радостная. |
| | Есть три свойства существования: непостоянство, страдание и бессамостность. И хотя эти слова описывают основополагающие качества нашей жизни, в них есть что то угрожающее. Легко прийти к мысли, что в непостоянстве, страдании и бессамостности есть что то неправильное, но это не так. Напротив, эти качества – повод для радости.
Непостоянство – это прекрасное свойство реальности. Так же как времена года сменяют друг друга, как день становится ночью, а свет темнотой, так же все постоянно меняется. Непостоянство – суть всего. Младенцы становятся детьми, потом подростками, потом взрослыми, потом стариками и где то на этом пути умирают. Непостоянство – это встречи и расставания, влюбленность и разрыв отношений. Непостоянство сладко горькое на вкус: сегодня вы покупаете рубашку, а годы спустя она становится частью лоскутного одеяла.
Люди не уважают непостоянство. Оно нам не нравится. Более того, оно приводит нас в отчаяние. Непостоянство причиняет нам боль. Мы пытаемся сопротивляться ему, создавая прочные – на века, как мы говорим, – вещи. Вещи, которые не надо стирать, вещи, которые не надо гладить. Отрицая то, что все постоянно меняется, мы утрачиваем ощущение сакральности жизни. Мы забываем, что тоже подвержены естественному ходу вещей.
Непостоянство – это основа гармонии. Когда мы не боремся с ним, мы находимся в согласии с реальностью. Во многих культурах непостоянство воспевается в различных церемониях, отмечающих все переходные состояния жизни, от рождения до смерти, а также встречи и расставания, военные походы, победы и поражения. Мы тоже могли бы признать непостоянство и с уважением воспеть его.
Но что насчет страдания? С чего бы нам воспевать страдание? Разве это не мазохизм? Наше страдание в значительной мере основано на страхе непостоянства. Наша боль укоренена в однобоком, искаженном взгляде на реальность. У кого вообще появилось это представление о том, что возможно удовольствие без боли? В современном мире эта идея широко распространена, и мы тоже покупаемся на нее. Но боль и удовольствие идут рука об руку, они неотделимы друг от друга. И их можно воспевать. Рождение – болезненный и радостный процесс.
Смерть – болезненный и радостный процесс. Все, что заканчивается, также служит началом чего то нового. Боль – это не наказание, а удовольствие – не награда.
Вдохновение и несчастье неотделимы друг от друга. Мы всегда стремимся избавиться от несчастья, вместо того чтобы посмотреть, как оно идет рука об руку с радостью. Смысл не в том, чтобы развивать один аспект в противовес другому, но в том, чтобы правильно относиться к своему текущему состоянию. Вдохновение и несчастье дополняют друг друга. Если присутствует только вдохновение, мы становимся надменными. Только лишь с несчастьем мы теряем перспективу. Благодаря вдохновению мы осознаем, как чудесен и безграничен мир. Несчастье учит нас смирению. Восхитительность нашего вдохновения соединяет нас с сакральностью мира. Но когда все переворачивается с ног на голову и мы чувствуем себя несчастными, это смягчает нас. Благодаря этому созревает наше сердце, мы начинаем лучше понимать других. И вдохновение, и несчастье нужно воспевать. Мы одновременно можем быть и большими, и маленькими.
Можем ли мы также воспевать бессамостность? Часто мы думаем об отсутствии «я» как о великой утрате, но на самом деле это – приобретение. Признать бессамостность – все равно что обрести зрение и слух после долгих лет слепоты и глухоты. Бессамостность сравнивают с лучами солнца. У солнца нет четких границ, его лучи просто излучаются вовне. Так же и пробужденность излучается естественным образом, когда мы больше не зациклены лишь на себе. Бессамостность – то же самое, что изначально присущие нам хорошие качества, или природа будды. Это то, чем мы всегда обладаем и что никогда не теряем. |
| | Эго – это то, что скрывает нашу изначальную природу. Оно скрывает наш опыт пребывания в настоящем моменте, не дает нам соприкоснуться с нашим непосредственным опытом. Бессамостность – это состояние ума, абсолютно уверенного в сакральности мира. Это необусловленная радость, включающая в себя все грани нашего опыта.
Так как же нам радоваться непостоянству, страданию и бессамостности в повседневной жизни? Когда непостоянство проявляет себя в нашей жизни, мы распознаем его как непостоянство. Для этого нет необходимости ждать специальных возможностей. Если вы пишете важное письмо и в ручке заканчиваются чернила, распознайте это как непостоянство, как часть естественного течения жизни. Когда кто то рождается или умирает, распознавайте это как непостоянство. Когда вашу машину угоняют, распознавайте это как непостоянство. Когда вы влюбляетесь, распознавайте это как непостоянство. Когда отношения заканчиваются, распознавайте это как непостоянство. Наша повседневная жизнь изобилует примерами непостоянства, они возникают всегда – и когда мы бодрствуем, и даже во сне. Это круглосуточная практика. Распознавайте непостоянство как непостоянство.
Потом мы можем распознавать свою реакцию на непостоянство. И в этот момент включается любопытство. Обычно мы просто реагируем привычным образом на события в нашей жизни: огорчаемся или радуемся, волнуемся или разочаровываемся. При таких реакциях мы не задействуем свой разум. Но когда мы распознаём непостоянство, мы также можем обращать внимание на свою реакцию на непостоянство. Это называется осознанностью, осознаванием, любознательностью, пытливостью. Как бы мы ни называли это, это очень полезная практика, которая позволяет нам полностью узнать себя,
Когда в нашей жизни возникает страдание, мы можем распознать его как страдание, Когда мы получаем не то, что хотим, или не получаем того, что хотим, когда мы заболеваем, стареем, умираем – в любой из этих ситуаций мы можем распознать страдание как страдание, И тогда мы можем заинтересоваться своей реакцией на страдание, осознать ее. И вот мы снова или огорчены, чувствуем себя обманутыми, или радуемся, Какова бы ни была наша реакция, она, как правило, всегда автоматическая, Но мы могли бы увидеть, как из импульса раскручивается маховик эмоций и ощущений. Это не плохо и не хорошо, это просто реакция на удовольствие или боль. Мы наблюдаем за ней, не давая никаких оценок и не пытаясь изменить свое поведение,
Когда проявляется бессамостность, распознавайте ее как таковую – свежее мгновение, ясное восприятие запаха, вида или звука, ощущение открытости эмоциям и мыслям. Когда в нашей жизни есть ощущение пространства, когда возникает пауза в бесконечной внутренней болтовне, когда мы внезапно замечаем то, что находится перед нами, когда мы смотрим на мир свежим, ясным, неискаженным взглядом – мы переживаем бессамостность. В этом нет ничего сложного. Бессамостность доступна всегда: это свежесть, открытость, восторг чувственного восприятия. Любопытно, что мы также переживаем бессамостность в ситуациях смятения: когда мы потеряли точку отсчета, не понимаем, что происходит и ум входит в ступор. В этой ситуации мы можем или открыться происходящему, или закрыться от него – обратите внимание на свою реакцию. В любом случае, когда в нашей жизни проявляется бессамостность, мы можем распознать ее как таковую. Мы можем обращать внимание на то, что возникает, быть любопытными, осознанными по отношению к своим реакциям и к тому, что происходит дальше.
Спокойствие часто называют четвертым свойством существования. Имеется в виду внутреннее благополучие, возникающее, когда мы видим, что бесконечные пары противоположностей естественно дополняют друг друга. Если есть красота, значит, есть и уродство. Если есть правильный, то есть и неправильный. Мудрость и неведение неотделимы друг от друга. Эта истина стара как мир, но люди открывают ее для себя снова и снова. Если развивать любознательность к каждому мгновению, это спокойствие снизойдет и на нас, и мы наконец поймем, о чем говорилось во всех этих книгах.
Так что не принимайте ничего как должное и не верьте ничему, что вам говорят. Не впадая в цинизм или излишнюю доверчивость, ищите живую дхарму. Распознавайте непостоянство, страдание и бессамостность в повседневной жизни и следите за своими реакциями. Познайте спокойствие на собственном опыте, и вы поймете, правда ли это, что наша изначальная природа всегда радостная. |
| | Все мары указывают на то, как стать полностью пробужденным и живым, позволяя всему быть, позволяя себе умирать мгновение за мгновением, в конце каждого выдоха. Когда мы пробуждаемся, мы можем жить полной жизнью, не стремясь к удовольствию и не избегая боли, не пытаясь воссоздать себя в прежнем виде после того, как развалились на части. |
| | В ночь перед тем, как достичь просветления, Будда сидел под деревом бодхи. И в этот момент его атаковали войска Мары. История гласит, что они кидали в него мечи и пускали стрелы и что оружие их обращалось в цветы.
В чем смысл этой истории? Я понимаю это так: то, что мы привычно считаем препятствиями, на самом деле не враги нам, а скорее друзья. То, что мы называем препятствиями, – это способ, которым мир и весь наш опыт показывают нам, где мы застряли. То, что кажется мечом или стрелой, мы можем воспринимать как цветок. Станет ли для нас происходящее препятствием и врагом или учителем и другом – полностью зависит от нашего восприятия реальности, от наших отношений с собой.
В учении говорится, что препятствия могут возникать как на внешнем уровне, так и на внутреннем. На внешнем уровне они проявляются как ощущение, что кто то или что то причинил нам вред, разрушил гармонию и спокойствие. Такое часто возникает в отношениях и во многих других ситуациях: мы разочарованы, обижены, запутались, нам кажется, что на нас нападают. Люди испытывают подобные ощущения с безначальных времен.
Что касается препятствий на внутреннем уровне, то единственный враг наш – это запутанность. Ничто так не вредит нам, как наше стремление защитить себя. Главное препятствие заключается в том, что нам не нравится реальность, какой она есть сейчас, и поэтому мы хотим, чтобы она поскорее изменилась. Но, начав практиковать, мы понимаем: ничто никуда не уйдет, пока мы не вынесем из этого необходимый урок. Если мы убегаем от препятствия на другой конец континента со скоростью сто километров в час, то, когда наконец окажемся там, нас встретит та же самая проблема. Она будет возвращаться снова и снова, меняя имена, формы и проявления, пока мы, благодаря ей, не поймем, как именно отделяем себя от реальности, как отступаем вместо того, чтобы раскрыться, как закрываемся вместо того, чтобы в полной мере переживать происходящее.
Однажды Трунгпа Ринпоче спросил своих учеников: «Что вы делаете, когда все идет не так? Что вы делаете, когда происходящее становится невыносимым?» Мы не знали, что ответить. Тогда он стал спрашивать одного за другим. Мы были испуганы и отвечали первое, что приходило в голову. Почти все из нас признались, что мы теряемся, совсем забываем о практике и возвращаемся к привычным реакциям. Стоит ли говорить, что после этого мы ясно увидели свои действия в ответ на угрозы, предательство, смятение. Мы действительно стали обращать внимание на свои реакции. Закрывались мы или открывались? Чувствовали горечь и обиду или смягчались? Становились мудрее или глупее? Испытывая боль, понимали других больше или меньше? Становились ли мы более критичными по отношению к окружающим или более щедрыми? Пронзали ли нас стрелы или мы обращали их в цветы?
Традиционные учения, говоря о силах Мары, раскрывают природу препятствий и то, как люди привычно забывают о своей изначальной мудрости. Мары – это знакомые всем нам способы бегства от реальности.
Существует четыре вида мары. Первая, девапутра мара, связана со стремлением к удовольствию. Вторая, скандха мара, связана с нашими попытками постоянно цепляться за свой образ, быть тем, кем мы себя считаем. Третья, клеша мара, описывает, как мы притупляем восприятие при помощи эмоций. И, наконец, четвертая, яма мара, относится к страху смерти. Описания этих четырех сил показывают нам, как мы подвергаемся искушениям.
Девапутра мара толкает нас на поиск удовольствия. Она работает так: дискомфорт или неловкость, малейшее проявление боли заставляют нас стремительно убегать, чтобы вернуться в комфортное состояние. Любое препятствие, с которым мы сталкиваемся, выбивает почву у нас из под ног, протыкает мыльный пузырь реальности, которую мы считали такой надежной и безопасной. Мы не способны выносить боль, беспокойство, тревогу, неприятные ощущения в животе, возникающий жар гнева, горечь обиды. Поэтому мы стараемся ухватиться за что то приятное.
Девапутра мара хорошо описывает эту свойственную всем людям привычку избегать неприятных ощущений. Мы каждый раз пытаемся найти что то, что могло бы притупить боль. Мы пьем алкоголь, или принимаем наркотики, или просто жуем жвачку, или включаем радио. Иногда мы даже медитацию используем как способ убежать от наиболее неловких, неприятных и пронзительных аспектов существования. Кто то выстрелил из лука или поднял меч, и вместо того, чтобы обратить оружие в цветы, мы устремляемся прочь.
Однако не стоит воспринимать стремление к удовольствию как препятствие. Скорее, это возможность наблюдать за своей реакцией на столкновение с болью. Вместо того чтобы убегать от беспокойства и смятения, мы можем открыть сердце человеческим горестям, которые становятся причиной страдания в этом мире. Поступив так, мы обратим стрелы девапутры в цветы. Нам надо ясно, но с мягкостью взглянуть на свои слабости. Тогда мы осознаем: то, что кажется уродливым, по сути своей является источником мудрости и помогает нам соединиться с умом изначальной мудрости.
Скандха мара – это то, как мы реагируем на ситуации, когда почва уходит у нас из под ног. Нам кажется, что мы все потеряли. Нас выбросили из гнезда. Мы дрейфуем в пространстве, не имея ни малейшего представления о том, что случится дальше. Мы оказываемся на незнакомой территории: все было так хорошо, и вдруг на нас сбросили атомную бомбу и наш мир разлетелся на миллионы осколков.
...
Жить полной жизнью – значит все время ступать на незнакомую территорию, переживать каждое мгновение как абсолютно новое и свежее. |
| | Только в открытом пространстве, в котором нет оценок и осуждения, мы можем признать то, что чувствуем. Только в открытом пространстве, свободном от ограничений наших представлений о реальности, мы можем по настоящему увидеть, услышать и почувствовать других. И тогда мы действительно сможем быть поддержкой для них. |
| | Относиться к другим с состраданием – непросто. Быть рядом с кем то всем сердцем – будь то наш ребенок, супруг, родители, клиент, пациент или бездомная женщина, которую мы встретили на улице, – значит не отворачиваться от этого человека, а это значит не отворачиваться от себя. Мы должны позволить себе чувствовать то, что чувствуем, и не отталкивать свои переживания. Мы просто принимаем себя, даже то, что нам не нравится. Для этого нужна открытость, которую в буддизме иногда называют пустотностью, – состояние, в котором мы ни за что не цепляемся и ни на чем не фиксируемся. Только в открытом пространстве, в котором нет оценок и осуждения, мы можем признать то, что чувствуем. Только в открытом пространстве, свободном от ограничений наших представлений о реальности, мы способны по настоящему увидеть, услышать и почувствовать других. И тогда мы действительно сможем быть поддержкой для них.
Недавно я разговаривала с одним стариком, который последние четыре года живет на улице. На него никто никогда не смотрит. С ним никто никогда не разговаривает. Иногда прохожие дают ему немного денег, но никто не смотрит ему в лицо и не спрашивает, как дела. Этот старик чувствует себя очень одиноким, изолированным от общества, ему кажется, что он просто не существует для других людей. Разговор с ним напомнил мне, что суть сострадательной речи или сострадательного действия – это быть вместе с людьми, не отступая в ужасе, страхе или гневе. |
|
|
